Уважаемые коллеги, почитала ваши посты, решила вставить свои пять копеек. В общем, услышала я недавно, как девочка, обучающаяся в медицинском классе, заявила, что пауков надо подальше от роз держать на даче, а то все цветы сожрут. Это не первый раз, когда ученики выдают подобные перлы. Причем по разным предметам. Думаю, надо всерьез вводить в школе практические занятия, чтобы дети учили не только теорию, но и видели, где ее применять. Вот даже в занятиях на английском вижу, что дети прекрасно пишут тесты, грамматику неплохо понимают, но как воды в рот набрали, когда надо поговорить, пообщаться с иностранцем. Так что везде нужна практика, не только в технических дисциплинах. Теорию преподают хорошо, но вот практики маловато, как считаете?
Мазманян Валерий Григорьевич родился 9 июля 1953 года в семье военнослужащего. В 1975 году закончил Пятигорский государственный педагогический институт иностранных языков. Живёт в Москве. Работает в системе образования. Автор книги «Не спросишь серых журавлей».
Аллея ниточками веток сошьёт лоскутья синевы
Уже не редкость день погожий, последний снег к кусту приник, и блеском золота тревожит грача скользящий солнца блик.
Пожухлый лист с порывом ветра прильнёт к груди сырой травы, аллея ниточками веток сошьёт лоскутья синевы.
Приветливей, светлее лица, и легче груз прожитых лет, и мнит себя свободной птицей пустой разорванный пакет.
Морщинки - только сухость кожи, и ты зеркал не слушай ложь... и пусть вчера и завтра схожи, весной чудес от жизни ждёшь.
Налепит ветер белых птиц
Ветла проводит битый лёд, клин журавлиный встретим мы, и белой бабочкой вспорхнёт с весенних трав душа зимы.
Костистый тополь на плечах поднимет солнышко в зенит, и в такт мелодии ручья ольха серёжкой зазвенит.
В дремоте чуткой тихий лес, февраль - не время птичьих гнёзд, но обещание чудес таит молчание берёз.
И пусть сегодня нелегко заполнить пустоту страниц... для нас с тобой из облаков налепит ветер белых птиц.
Метелям - в память лет
По лужам облака плывут, последний снег зачах, и сосны держат синеву на бронзовых плечах.
На все лады поют ручьи, что всё в твоих руках, гуляют важные грачи в потёртых сюртуках.
Дождям - в жемчужную росу, метелям - в память лет, я, как огонь любви, несу багряных роз букет.
Возьмёшь цветы, я, не дыша, услышу - горячо... и сизым голубем душа - на белое плечо.
Белый снег - на серый сумрак
Клён с костлявыми плечами знает - март вернут грачи, сядешь рядом с чашкой чая, повздыхаем, помолчим.
Посидим с тобой без света, пахнет в комнате сосной, узелками чёрных веток зимы связаны с весной.
Белый снег - на серый сумрак, на дворы, на горизонт, перетерпишь, если умный, и однажды повезёт.
И поймёшь, когда мы вместе, время - только горсть песка... а зима - строка из песни и седая прядь виска.
И август в ноги сентябрю медовым яблоком упал
Залётный ветер под окном берёзе золото сулит, вечерний дождь стальным пером выводит на воде нули.
Худой фонарь с лицом больным устал от шума и машин, а день сегодняшний с былым связали ниточки морщин.
Пойму по жесту твоих рук, что лето кончилось - молчи, и нотам - вздох и капель стук ещё не раз звучать в ночи.
Тебе о чувствах говорю, и вечер для признаний мал... и август в ноги сентябрю медовым яблоком упал.
А клёны на жёлтых ладонях приносят вечернюю грусть
Лист палый ветра не догонит, в сиреневый вцепится куст, а клёны на жёлтых ладонях приносят вечернюю грусть.
Ничем эта осень не хуже и будет не лучше других, дожди на асфальтовых лужах житейские чертят круги.
Слова распадутся на звуки, любовным порывом не лгут, целую красивые руки - они создавали уют.
Покой на душе - это милость, уже никуда не спешим... а осень навек зацепилась у глаз паутинкой морщин.
И ткут вечерние дожди для осени цветные ткани
Стучится дождь и серый свет гардина в сумрак комнат впустит, укутанный в пушистый плед свернулся в кресле кокон грусти.
И зря гадать, о чём молчишь и что тревожит твой покой, не ты - компьютерная мышь пригрелась под моей рукой.
И я боюсь, что выдаст голос - пугает отрешённый взгляд, лучом закатным гладиолус на миг осветит мокрый сад.
Берёзовый листок дрожит - сорвётся и в тумане канет... и ткут вечерние дожди для осени цветные ткани.
Плечи кутает калина в красный с бахромой платочек
Тонет месяца кораблик в море синего рассвета, стуком падающих яблок август дни считает лета.
Жизнь казалась длинной-длинной, осень не даёт отсрочек, плечи кутает калина в красный с бахромой платочек.
Не сегодня - завтра морось, медь осин возьмём, как милость, на висках не белый волос - паутинка зацепилась.
В палых листьях память солнца замерцает старой бронзой... в унисон с ветрами бьётся сердце жёлтое берёзы.
Август завещает флоксам до снега память сохранить
Вечерний зной и дождь короткий не вспомнит утром девясил, а месяц клинышком бородку в речную воду опустил.
В окно распахнутое настежь звезда влетела мотыльком, и ты печальным взглядом скажешь, что лето - это сон мельком.
Оглушит тишина пустая, забьётся сердце у висков, сомнёт листву берёзы стая, в рассвет летящих облаков.
Где жёлтый лист в траву улёгся, дожди свою распустят нить... и август завещает флоксам до снега память сохранить.
Вместе с бабочками лето по дворам разносит шмель
Блики солнечного света, час, не больше, дождь шумел, вместе с бабочками лето по дворам разносит шмель.
Что для счастья надо мало, если хочешь говори, у окна собрали мальвы утром капельки зари.
Что с того, что в прядях иней и морщинки возле глаз, солнце зреет сочной дыней в этом августе для нас.
Смех и поцелуй горячий, голубь во дворе речист... в тень берёзы ветер прячет первый золочёный лист.
И ветерок ночной игрив - целует яблоню в плечо
Полнеба сжёг, дотлел закат у голубиного крыла, а там, где плыли облака, звезда кувшинкой зацвела.
До блеска ржавую луну начистят веточки берёз, твой взгляд и шёпот нам вернут былые чувства, радость грёз.
И ветерок ночной игрив - целует яблоню в плечо, мы время падающих слив порой счастливой наречём.
Оставь во-первых, во-вторых - найдётся повод для нытья... и у души нет выходных в круговороте бытия.
О чём вздохнёт в саду сирень
Услышишь в тишине живой, о чём вздохнёт в саду сирень, как ветер, пёс сторожевой, вспугнёт берёзовую тень.
Застынешь у окна босой и жаль ушедшее до слёз, а месяц с золотой косой пришёл на луг цветущих звёзд.
Не сетуй - даже не прилёг и не разобрана постель, залётный белый мотылёк поднял на памяти метель.
Со мной не сумрак карауль, а ночь и эту благодать... оставит навсегда июль что у души нельзя отнять.
А дождь опять нанёс штрихи
Судьбу напрасно не кори, что нашу жизнь делить на три - жизнь наяву, на ту, что в снах, на ту, что прожил на словах.
Былые вспомнились грехи, а дождь опять нанёс штрихи на вставленный в окно пейзаж, и грусть - порой - и крест, и блажь.
Ушла гроза, воскресла тень, вздыхаешь - отцвела сирень, повсюду тополиный пух, и не спалось вчера до двух.
И что ты тут ни говори, а жизнь опять делить на три - на ту, что будет, что прошла, на ту, что прожила душа.
Мазманян Валерий Григорьевич родился 9 июля 1953 года в семье военнослужащего. В 1975 году закончил Пятигорский государственный педагогический институт иностранных языков. Живёт в Москве. Работает в системе образования. Автор книги «Не спросишь серых журавлей»
Мы - две паутинки в осеннем саду
Сложились недели - и август прогнал нас снова на те же круги, и жёлтые ветки - последний загар - на плечи берёзы легли.
А листья на крик журавлиный спешат, взлетают и падают ниц, потянется в небо и вспомнит душа - она из зимующих птиц.
Поплачься - сегодня с судьбой не в ладу, молчанием нас не трави, мы - две паутинки в осеннем саду - спасёмся на ветке любви.
Морщинки печали и наши лета про чувства угасшие лгут... монетку луны на удачу ветла бросает в темнеющий пруд.
Сусальным золотом берёзы покрыли мокрые аллеи
За улетевшими стрижами на тёплый юг собрались гуси, и дождь в осенние скрижали вписал строку о нашей грусти.
Вставляет утро в рамки окон свои неброские пейзажи, печали разошлись по строкам, надежды остаются блажью.
А журавли, срывая голос, опять наобещают встречи, лучом закатным гладиолус осветит бесконечный вечер.
